Есть такая позиция «белого пальто»: «Да как вы смеете говорить про детей – чужие… Негодяи, торгаши, обманщики!» И это история не про то, что жизнь несправедлива. И не вопрос: «Что лично я с этим могу сделать?».
Это позиция иждивенца. Который требует, чтобы немедленно стало хорошо за чужой счёт. И ему спокойно, и все вокруг счастливы. Но так не бывает.
Чужих детей я вижу постоянно. И тех, у кого родителей нет. И тех, у кого они есть. Но ответственность за недуг своего ребенка предпочитают перекладывать на государство. Мол, это оно должно моему сыну или дочери. Не я.
Мы помогаем, помогали и будем помогать всем детям, которым сможем. Положение которых вызывает протест. Потому, что это моя личная позиция и позиция компании. Так не должно быть.
А теперь я хочу рассказать, как мы это делаем. Эти примеры – уже часть нашей «истории».
С МастерСлух™ сотрудничают разные организации. Несколько благотворительных Фондов, как местных, так и федеральных. Фонды собирают деньги на конкретного пациента. Собирают дробно. Долго. Иногда — годами. Но помощь получается адресной: конкретный ребенок, конкретный родители.
А есть крупный бизнес. Корпорации, которые говорят: «Мы хотим помочь». Иногда помощь они предлагают конкретным детям. Иногда — детским государственным специализированным учреждениям.
И те, и другие выделяют деньги на детей. Для детей. Суть одна. Но в разной форме. Почему? Потому, что такая форма взаимодействия для крупных корпораций, чьи доходы исчисляются миллионами рублей, предпочтительна. Большие деньги требуют контроля.
По такому принципу, то есть, через государственной учебное заведение, МастерСлух™ при содействии крупной российских компании, спротезировал всех учеников Феодосийской школы-интерната в Крыму. Это школа, где учатся дети с нарушениями слуха. В том числе — с кохлеарными имплантами, поздно оглохшие, а также сочетающих нарушения слуха с другими нарушениями развития.
Все дети, которые в этой школе учились, получили хорошие цифровые аппараты. Получили осмотр врача, персональную настройку. А не просто «подарочные» коробочки, с которыми непонятно, что делать дальше.
По такой же схеме профинансировали школу слабослышащих в Ростове-на-Дону. И снова дети получили аппараты, настройку, внимание врача-сурдолога.
Зная не понаслышке от родителей слабослышащих детей, о действительно бедственном положении с обеспечением качественными современными слуховыми аппаратами в Ставропольском крае, мы обратились к благотворителям. И попросили профинансировать аппараты для детей в Ставрополе. Определили школу (намерено не указываю номер).
Школа откликнулась — педагоги, директор — участие и помощь мы получили от всех. Составили списки нуждающихся детей (тех, кому не могут купить аппараты родные).
Детей обследовали, примерили и подобрали слуховые аппараты. Но на этапе согласования выяснилось, что предыдущая схема финансирования, в которой аппараты сначала брала «на баланс» школа, а потом выдавала родителям, больше невозможна. У школы забрали бухгалтерию и печати. Централизовано передали все это в Министерство образования. Так решило государство. Школа больше не имела права принимать благотворительную помощь.
Для понимания ситуации: наш партнер-благотворитель, организация с огромным бюджетом. В Уставе которой черным по белому записано, что оказывать помощь они имеют право исключительно государственным учреждениям. Школе — могут. А частным физическим лицам — нет.
И проект «подвис». От слова совсем. Дети ждали. А мы искали варианты решения. Обращались в Фонды, с которыми сотрудничаем. Но все это занимает месяцы!
Шаг за шагом, Фонд нашел необходимую сумму. И пятеро детей из ставропольской школы были спротезированы. Бинаурально, то есть, два аппарата на два уха. Пять детей — десять аппаратов. Их фамилии можно найти в отчете Фонда.
А потом? Потом мы получили упреки. Или обвинения, все зависит от точки зрения. Обвинения в том, что «провели красивую акцию». Пообещали, обманули, заставили ждать. Смошенничали.
Слова о мошенничестве я считаю обидными. Несправедливыми — высказанные упреки. Мы стараемся помочь, не получая от этого личной или коммерческой выгоды. И дальше будем делать тоже самое, для всех детей. Во всех регионах, где работаем. Пятерым детям мы точно помогли. Хотя это и были «чужие дети».